Вскоре наш город отметит важную дату - 150 лет со дня образования. Внутри сплетений и круговерти его истории есть и литературная история - удивительная и, часто, малоизвестная. Например, история о том, как в Узловую заезжал Лев Толстой.

Был ли Лев Толстой в Узловой? Возможно, не все горожане знают, что - был, и случай этот имел для писателя важные последствия в его жизни и работе.

Для историков литературы и толстоведов совсем не секрет, что Толстой останавливался на станции Узловая 9 сентября 1892 года. Но если для них - это один из многих ярких моментов жизни одного из самых значительных писателей мировой литературы, для узловчан это не просто интересно, но и важно. По нескольким причинам. То, что случилось тогда на станции Узловая, произвело сильнейшее впечатление на писателя и сильно отразилось на его литературной работе (об этом чуть позже). А также - дает яркую, честную, пусть и беспощадную картину того, как жили люди разных сословий в нашей местности того времени более века назад. Так что же случилось?

На следующий день, 10 сентября 1892 года, в письме к жене, Софье Андреевне, Толстой обронил фразу, что проезжал станцию Узловая. И все, не добавляет больше ни слова. Ничего непонятно, если не знать другого письма к той же Софье Андреевне, от дочери Татьяны. Татьяна ехала через Узловую вместе с отцом и вот что написала матери: “В одном поезде с нами ехали... (перечисляет имена) ... чтобы усмирять бунт в Бобриках, где крестьяне не дают Бобринскому рубить лес, который считают своим. В Узловой мы нагнали поезд с 400 солдат, которых туда гонят с ружьями, зарядами и музыкой. Это произвело на нас всех и особенно на папа ужасно неприятное впечатление. Зиновьев казался сконфуженным и жалким”.

Прежде чем понять, что это за крестьяне, солдаты и некий Зиновьев (тульский губернатор), разберемся, зачем и куда Толстой вообще ехал через Узловую?

Если кратко - помогать голодающим крестьянам. Как известно, в начале 1890х годов в нескольких губерниях разразился страшный голод, Толстой организовывал общественные столовые. Так, он несколько раз ездил из Ясной поляны и Москвы в деревню Бегичевка Рязанской губернии (сейчас Липецкая область), где создал центр по организации помощи голодающим. Интересно, что это недалеко от станции Астапово, ставшей последним пристанищем Толстого. Так вот, в Бегичевку Толстой ездил несколько раз и, по всей видимости, через Узловую. 

С кем же Толстой встретился в Узловой 9 сентября 1892 года? В дневниках писатель упомянул это событие всего раз - 15 сентября он, тоже одну фразу пишет, что на него мучительно тяжелое впечатление произвел поезд с войсками, ехавших для усмирения крестьян. И все, тоже никаких пояснений. Так эта встреча и канула бы в Лету, если б не имела такого мощного продолжения в наследии Толстого, что заставило историков литературы тщательно разобраться в ней.

В то время Толстой заканчивал работу над фундаментальным трудом “Царствие божие внутри нас”. Это очень важный для Толстого труд, целая книга, триста печатных страниц, над которой Толстой работал целых три года! Много раз переделывал, исправлял. А встреча с солдатами в Узловой заняла центральное место в главе XII. Лучше автора об этой встрече, где он не упоминает наименований и имен, не расскажешь, так что передаем ему слово:

“...На одной из железнодорожных станций поезд, в котором я ехал, съехался с экстренным поездом, везшим под предводительством губернатора войска с ружьями, боевыми патронами и розгами для истязаний и убийства этих самых голодающих крестьян…. Повод, по которому они ехали, был следующий: В одном из имений богатого землевладельца крестьяне вырастили на общем с помещиком выгоне лес… и всегда пользовались им, и потому считали этот лес своим или по крайней мере общим; владелец же, присвоив себе этот лес, начал рубить его. Крестьяне подали жалобу. Судья … решил дело в пользу помещика. Все дальнейшие инстанции, в том числе и сенат, хотя и могли видеть, что дело решено неправильно, утвердили решение, и лес присужден помещику. Помещик начал рубить лес, но крестьяне, не могущие верить тому, чтобы такая очевидная несправедливость могла быть совершена над ними высшею властью, не покорились решению и прогнали присланных рубить лес работников, объявив, что лес принадлежит им и они дойдут до царя, но не дадут рубить леса.

   О деле донесено в Петербург министру. Министр доложил государю, государь велел министру привести решение суда в исполнение. Министр предписал губернатору. Губернатор потребовал войско. И вот солдаты, вооруженные ружьями со штыками, боевыми патронами, кроме того, с запасом розог, нарочно приготовленных для этого случая и везомых в одном из вагонов, едут приводить в исполнение это решение высшей власти.

   Приведение же в исполнение решения высшей власти совершается убийством, истязанием людей или угрозой того или другого, смотря по тому, окажут или не окажут они сопротивление…”

Кому интересно, все подробности того страшного дела и порядков, правивших тогда в России, можно узнать из этого труда Толстого. Добавлю лишь, что часто, по незнанию, у нас складывается романтическое впечатление о царской России, особенно 19го века, в эпоху расцвета культуры. Расцвет культуры, безусловно был. Что не мешало ему соседствовать с выдающейся жестокостью и бесчеловечными условиями “золотого” века.

Мы уже писали о тяжелом впечатлении Толстого от встречи. Но картина будет неполной без свидетельства секретаря Толстого, Павла Бирюкова. На следующий день, 10 сентября, он встретил Льва Николаевича в голодающей Бегичевке: “...И только что Л. Н-ч взошел в дом, как, не садясь, с волнением и слезами в голосе стал рассказывать о том, что с ним произошло… Этот случай заставил его снова переработать заключение своей книги с новой силой утвердить то положение, что благополучие господствующего класса зиждется на насилии и страдании угнетенного рабочего большинства…”

Это событие на станции Узловая совпало с темой книги “Царствие божие внутри нас”, которая во многом посвящена военной службе. Потому Толстой, описывая встречу с солдатами указывает не просто на бедственное положение крестьян. Не меньше он жалеет солдат карательного отряда. Ведь кто эти солдаты? Такие же крестьяне, взятые на военную службу. И теперь их заставляют нападать на таких же, как и они, крестьян. Этот посыл Толстого во многом остался “за кулисами” книги.  В черновиках особо видна человеческая (или бесчеловечная) сторона этой истории. Вот Толстой пишет: “Но что же привело подначальных людей, людей из народа, едущих в этом поезде с штыками, пулями и розгами на своих братьев…”? И продолжает: “Я попробовал поговорить с некоторыми из этих людей о всей гнусности дела в котором они участвуют…они… поспешно, с горячностью стали доказывать мне, что они делают это не для себя, что это необходимо для государства, для блага всех, что если они не будут это делать, будут на их месте и другие, которые будут это делать жесточе, они не могут поступать иначе, в этом их священная обязанность перед государством и перед присягой…”. Тут же Толстой добавляет: “Очевидно, что дело, которое они совершают до такой степени противно всему существу их, что они не хотят даже думать о нем, представлять его себе, но почему-то не могут остановиться в совершении его…”    

Толстой идет дальше и сочувствует даже тому самому тульскому губернатору Зиновьеву, который возглавляет карательную экспедицию против крестьян: “Он много ночей уже не спал, думая о том, как бы избавиться от этого ужасного поручения… но какая-то неведомая сила его влечет, и он не может остановиться. Через день, может быть, ему придется стать палачом и убийцей. Ему нельзя будет отступить. Он знает это и мучается.”

Интересно, что в тех же черновиках губернаторов орловского и нижегородского, которые были известны истязанием крестьян, Толстой сначала называет “мерзавцами” и “палачами”, а потом заменяет эти слова на “несчастные”. Это о многом говорит. 

Таких замечательных моментов в книге и ее черновиках множество, отсылаю вас к исходным текстам, они общедоступны.

Из всего можно сделать краткое заключение - итогом встречи Толстого с солдатами в Узловой стало, без преувеличения, капитальная переработка главы XII книги “Царствие божие внутри нас”. Случай на станции Узловая произвел мощное впечатление на самого Толстого. Его секретарь и биограф Павел Бирюков в своей книге “Биография Льва Николаевича Толстого” встречу с карательным отрядом относил к таким важнейшим впечатлениям в жизни писателя, как смерть отца и бабушки, наблюдение за смертной казнью в Париже, знакомство с городской нищетой в Москве.

Кроме литературной (культурной) ценности, я думаю, этот случай имеет для узловчан историческую важность. Как еще, как не по таким моментам, по частичкам, мы можем собрать пазл истории нашего 150-летнего города? Истории, как видим, местами страшной, местами удивительной, выдающейся и всегда - непростой. Нашей с вами, родной истории, из которой мы сами и вышли.       

Илья Луданов