Что объединяет народы и поколения? Существует ли универсальный язык, понятный людям из разных культур? Общение возможно и без слов – посредством живописи, танца и, конечно же, музыки, которая является неотъемлемой частью привычной нам жизни. Мы слышим ее повсюду, но даже не подозреваем, как много она может значить в судьбе одной семьи, в судьбе одного еще совсем молодого человека.

«Думаю, мир без музыки не может существовать. Тогда он был бы скучным», – говорит 12-летний узловчанин Кирилл Белозерцев. Уже почти год мальчик совмещает изучение трех музыкальных инструментов. Саксофон и флейту он осваивает на уроках Александра Пилипчук и Эльвиры Проскоковой в Узловской детской школе искусств. В Новомосковском музыкальном колледже имени Михаила Глинки Кирилл изучает гобой под руководством Александра Мишина. Заниматься музыкой мальчик начал сравнительно недавно – в октябре 2018 года, но уже достиг заметных результатов. Кирилл успешно выступает на музыкальных конкурсах, регулярно завоевывая призовые места. Недавно он получил диплом I степени в категории «Инструментальное творчество» на районном многожанровом фестивале «Живой родник», стал лауреатом II степени международного конкурса-фестиваля «Тульский сувенир», лауреатом II степени международного конкурса-фестиваля «Колыбель России». И это далеко не полный список наград.

Не пропустил ни одного концерта

Останавливаться на достигнутом Кирилл не собирается. Впереди еще множество конкурсов и выступлений, которые требуют тщательной подготовки, поэтому юный музыкант вкладывает много времени и сил в ежедневные репетиции. Преподаватель Александр Мишин рассказывает: «Возможности играть на гобое дома у него нет, поэтому он каждый день, кроме воскресенья, приходит сюда. Мы с ним договорились, что учебный кабинет в его распоряжении. Если здесь урок, он идет на лестницу и занимается там». Однако, как отмечает педагог, чрезмерной фанатичностью в учебе Кирилл не страдает, но и лентяем назвать его нельзя. Мальчик проявляет усердие и трудолюбие, обычно свойственные музыканту его возраста. «Он занимается с интересом», – уточняет преподаватель. И это действительно так, потому что сам Кирилл называет музыку одним из вариантов досуга. Похоже, ему просто нравится играть на музыкальных инструментах, не важно, где и на каких именно. Однажды, когда тетя Кирилла Эрика попала в больницу, мальчик приходил к ней в палату и играл для нее там. Другие пациенты были в восторге от таких импровизированных концертов и с нетерпением ждали следующего.

Бабушка Кирилла Маргарита Гульянц рассказывает: «Он ни одного концерта не пропустил. Если нужно где-то выступить, на каком-то празднике или фестивале, Кирилл никогда не отказывается. И нет ни одного инструмента, который был бы ему не интересен. То приходит ко мне и говорит: «Бабушка, лучше бы я на скрипку пошел, она такая красивая. Не надо гобой, купите мне скрипку». На следующий день приходит и говорит: «Бабушка, я сегодня играл на аккордеоне. Лучший инструмент – это аккордеон. Не надо мне скрипку, давайте купим аккордеон». На следующий день: «Виолончель». Потом: «Валторна. Я подумал, лучше всего купим валторну». Полгода идея фикс – это фагот, который вообще невозможно купить. Я говорю ему: «Нам тогда надо квартиру расширить, чтобы у тебя была отдельная комната для инструментов, как в музыкальной школе»».

Самый сложный музыкальный инструмент

Удивительно, но свой путь в музыке Кирилл начинал на уроках эстрадного вокала, которые не увлекли его так сильно, как инструментальное творчество. Своим любимым инструментом из тех, что он сейчас изучает, Кирилл называет саксофон. «Потому что на нем проще всего играть», – честно признается мальчик. Четвертым инструментом для изучения, он выбрал бы фагот. Но, судя по рассказу бабушки, у Кирилла особое отношение и к музыке, и к инструментам. Ему интересен сам процесс исполнения, а технические сложности – всего лишь естественное препятствие, преодолеваемое настойчивыми тренировками. Поэтому большую часть времени Кирилл уделяет игре на гобое, считающемся самым сложным музыкальным инструментом в мире по версии книги рекордов Гиннеса. Такое звание он получил в 1989 году.

История гобоя уходит корнями в глубокую древность. Точное время его возникновения не известно. Прототипы этого инструмента, авлос и тибия, существовали уже в III тысячелетии до нашей эры. Однако первые упоминания о гобое относятся к XVII веку. Тогда он использовался во Франции на музыкальных вечерах при дворе Людовика XIV. В XIX веке конструкция гобоя была усовершенствована, и он приобрел современный вид. Это язычковый деревянный духовой инструмент сопранного регистра, обладающий «поющим» глубоким звучанием. Он по праву занимает одно из ведущих мест в оркестре. Остальные инструменты настраиваются под звуки гобоя. Без него почти невозможно представить произведения великих классиков – Баха, Моцарта, Гайдна и многих других.

Из-за сложности гобоя он не пользуется большой популярностью среди учеников детских музыкальных школ. Обычно юные музыканты начинают осваивать его уже после того, как научились играть на каком-то другом инструменте. Так произошло и в случае Кирилла Белозерцева. Сначала мальчик выбрал для изучения саксофон, но почти сразу преподаватель порекомендовал ему записаться еще и на уроки флейты, а спустя всего несколько месяцев юный узловчанин начал осваивать гобой.

Основная сложность этого удивительного инструмента заключается в способе извлечения звука. Для этого служит маленькая двухлепестковая трость, которая изготавливается из тростника по особой технологии. Качество трости влияет и на качество звука. Перед игрой ее замачивают пару минут в воде. Сухая трость играть не будет, но если вода попадет в клапан инструмента, то он тоже выйдет из строя. Кроме того, трость очень маленькая, и вдуть в нее много воздуха не получится, с чем и связана основная сложность. «В первый раз у меня даже не получилось извлечь звук», – вспоминает Кирилл свое знакомство с гобоем. И это не смотря на то, что юный узловчанин уже играл в то время на флейте и саксофоне.

Преподаватель Александр Мишин рассказывает: «На гобое рекомендуется заниматься не раньше, чем с 8-9 лет, лучше всего с 14. Маленьким детям сначала лучше научиться играть на блокфлейте. Это очень легкий для извлечения звука инструмент. Заниматься блокфлейтой можно уже с 3-5 лет. На ней можно отработать и дыхание, и постановку пальцев. И только потом переходить на гобой». Такую практику обучения разработал в 1970-х годах известный гобоист и педагог Иван Пушечников.

Музыкальная биография семьи

Кирилл до поступления в музыкальную школу ни на одном инструменте никогда не играл, и в его семье нет единого мнения о том, как он пришел к музыке. Мальчик считает, что идея изначально принадлежала бабушке, а он ее поддержал. Бабушка говорит, что это заслуга ее дочери Эрики, тети Кирилла. Сама Эрика рассказала, что немаловажную роль в музыкальной судьбе ее племянника сыграл случай. Мальчик любит рисовать и делать поделки из пластилина, поэтому собирался поступать в художественную школу. «Но туда мы опоздали. Уже был октябрь, и группа сформирована», – говорит Эрика. В итоге вместо художественного класса Кирилл попал в музыкальный, о чем теперь никто не жалеет.

Некоторые считают, что случайности не случайны. История Кирилла Белозерцева – яркое тому подтверждение. На самом деле музыкальная биография его семьи, насколько можно проследить по сохранившимся свидетельствам, началась еще сотню лет назад за тысячи километров от Узловой в одном из древнейших городов мира – солнечном Самарканде. Оттуда родом Маргарита Гульянц, бабушка узловского музыканта. «Мы не являемся узбеками. Но так сложилось, что в нашем городе всегда было представлено очень много национальностей. И вообще у нас семья интернациональная. Я армянка. Мой муж, отец моих дочерей – на четверть украинец, русский, поляк и еврей. Отец Кирилла – русский», – говорит Маргарита Ашотовна. Жизнь ее родителей была тесно связана с музыкой. Каждому из своих детей они дали музыкальное образование.

Маргарита Гульянц рассказывает: «Мой отец был музыкантом-самоучкой. Он играл на многих инструментах: на гитаре, аккордеоне, пианино, мандолине, банджолеле, на таре – национальном музыкальном инструменте народов Средней Азии. В 1930-х годах он вместе с товарищами создал уличный оркестр. Это была настоящая музыкальная банда. Они где-то собирались, репетировали и выступали. Многие из них потом стали профессиональными музыкантами. А моему отцу учиться музыке профессионально помешала война». Ашот Гульянц проходил срочную службу в Брестской крепости. Накануне 22 июня 1941 года его демобилизовали. В день начала Великой Отечественной войны молодой человек собирался ехать домой, но из-за вторжения фашистских захватчиков его планы не смогли осуществиться. Ашот Гульянц остался защищать Брестскую крепость.

«Отец прошел всю войну и дошел до Австрии. Но с музыкой он не расставался ни на один день. А моя мать во время войны закончила школу и поступила на отделение вокала в Киевскую консерваторию, которая тогда была эвакуирована в Самарканд. У мамы был редкий голос – меццо-сопрано. Она проучилась 3 года, а потом война закончилась, и консерватория вернулась в Киев. Туда маму уже не пустили родители – она была у них единственная дочь. Я думаю, что предрасположенность Кирилла к музыке передалась ему от прабабушки и прадедушки – моих родителей», – говорит Маргарита Гульянц.

О планах на будущее

Преподаватель по гобою Александр Мишин также отмечает природные способности своего ученика, которые в сочетании с регулярными занятиями приносят ощутимые плоды. Но несмотря на признание в конкурсах и частые выступления Кириллу совершенно не свойственно тщеславие. Мальчик ведет себя по-взрослому сдержанно и признается, что обычно перед выходом на сцену испытывает волнение. «Все волнуются, – справедливо замечает он. – Но нужно перебарывать себя. Выходишь на сцену и где-то к середине выступления уже начинаешь успокаиваться. Чем больше выступаешь, тем меньше боишься». Уверенность юный музыкант черпает не только в ежедневной практике. Как рассказывает бабушка, Кирилл очень много времени уделяет и теории музыки, интересуется техническим устройством различных инструментов и особенностями их звучания. За пределами музыкального класса мальчик по совету преподавателей старается также слушать больше классических произведений, чтобы качественная манера исполнения вошла в естественную привычку.

Свою жизнь Кирилл планирует связать с музыкой профессионально. К этой цели он идет терпеливо и уверенно. И для самореализации у него есть все необходимое: собственные настойчивость и заинтересованность, поддержка семьи, руководство грамотных преподавателей, а также то, чего был лишен его прадед – возможность заниматься творчеством в мирное время. Но даже война не в силах погубить в человеке тягу к прекрасному. Музыка сможет преодолеть не только любые препятствия, но даже время и пространство, что и произошло в семье Кирилла Белозерцева, музыканта в четвертом поколении.

Фото Анны Токаревой и из архива семьи.

Анна Токарева